НАВИГАЦИЯ
`

Основные тезисы: О народном искусстве и интеллигенции

Перед Бенуа все острее возникает и вопрос о назначении искусства, о его адресате, о роли его в русской общественной жизни: нечто подобное тому, что в эти годы претерпевают Брюсов или Блок, которые, отказываясь от прежних взглядов в области литературной и театральной критики, становятся сторонниками общественного назначения театра, идут к демократическому пониманию искусства. Если лишенная целостности индивидуалистическая цивилизация обречена рухнуть, важно, чтобы в своем падении она не увлекла за собой гуманизм, его эстетические и этические нормы. Неизменный хранитель их — народ, таящий в себе, по Блоку, «дух музыки». Бенуа же ставит вопрос о разрыве, который образовался между двумя «цивилизациями»: русской народной и «нашей интеллигентно-буржуазной». Речь идет не о необходимости уничтожить «интеллигентно-буржуазную цивилизацию», а лишь об ее улучшении, о восстановлении утраченной связи с народными истоками культуры. 

Автор тоскует по патриархальному укладу жизни с его оптимистическим народным творчеством, народной игрушкой и фольклором, с его балаганами и «русской старой улицей». Он настаивает на том, что современная действительность враждебна культуре, говорит о «деморализации всей нашей художественной жизни» из-за пропасти, лежащей между требованиями и исканиями художников и могущественным, всесильным аппаратом художественной бюрократии, смыкающимся с официальными кругами. Именно они — истинные «хозяева положения». Им «искусство не нужно и даже прямо противно». Противопоставив «фабричной дешевке» и «городскому искусству» «то, что сделал сам народ для самого себя», Бенуа зовет к изучению народного творчества, которое видится ему «абсолютно живым, вызванным органической потребностью к красоте больших здоровых народных масс». Наконец, приветствует посещение музеев коллективами рабочих, осуждает сторонников искусства «для немногих» и, более того, полностью разделяет позицию социал-демократической фракции Думы, требующей коренной реформы музейного дела с целью обеспечения общедоступности музеев.

Бенуа выдвигает против «крайних новаторов» не только теоретические доводы либо историко-художественные сравнения, сопоставляя, к примеру, выставки Н. И. Кульбина и А. П. Рябушкина. Много и серьезно говоря в этой связи о народном творчестве которое официальная наука в те годы причисляла к области чистой этнографии, он рассматривает его как почву для будущего расцвета культуры. Среди аргументов — и древнерусская иконопись, анализируемая не с позиций религиозных либо иконографических, а как явление эстетическое (кстати, теперь от ограниченности ретроспективизма Бенуа, некогда исчислявшего достижения русской художественной культуры лишь с начала XVIII в., ничего не остается). Весь этот художественный арсенал Бенуа обрушивает па модернистские выставки, на дискуссии и лекции «Союза молодежи» (особо стоят статьи, полемизирующие с лидером этой группы Н. И. Кульбипым), на манифесты и сборники футуристов.

 


Читайте также...