Последние критические статьи. Распад «Мира искусства» (1920-е годы)

Война кончилась на полях Марса, но она продолжает бушевать на склонах
Аполлонова холма, и конца ей не предвидится.
Александр Бенуа

Знаменательно, что Бенуа в 20-х годах редко выступает в качестве художественного критика. Между различными «профессиями» художника происходит перераспределение энергии: при этом страдает как станковая живопись, так и художественно-критическая деятельность. Она занимает Бенуа все меньше, поле ее резко сужается, а цели становятся все более узкими, ограниченными.

В эти годы перу Бенуа принадлежат лишь две статьи о современных художниках — Борисе Григорьеве и Остроумовой-Лебедевой. Дело не в сокращении количества, хотя это само по себе свидетельствует о падении общественной активности критика. Важнее, что, не образуя тематического единства, статьи эти носят характер случайный и по своему общественно - эстетическому весу несопоставимы с полемической публицистикой Бенуа предшествующих лет.

Возможно, причины надо искать в интенсивной творческой практике художника и музейного деятеля, отнимающей все время? И все же дело не в отсутствии времени. Он сознает историческую обреченность того, что не раз называл «делом своей жизни» — «Мира искусства» как выставочного объединения. Глашатай и пропагандист «Мира искусства», Бенуа больше не пишет о его выставках. Он чувствует и все несоответствие своего подхода к анализу явлений искусства новому этапу художественно-культурного процесса. Может ли интуиция служить теперь мерилом ценности произведения? Возможно ли в период, нуждающийся в таких конкретных критериях, как социальный, прогнозировать пути дальнейшего движения, пребывая на позициях, как тогда говорили, «сугубого эстетизма»?

«Что бы я ни написал, все мне покажется сейчас несвоевременным»,— в шутливом тоне фразы Бенуа скрыта горькая для него самого правда. Особенно горькая, если к ней, относящейся к апрелю 1921 года, присовокупить свидетельство, принадлежащее уже не Бенуа, а Грабарю, и тем сильнее иллюстрирующее состояние художественной жизни этого времени: «В начале 1921 года все реалистическое, жизненное, даже просто все «предметное» считалось признаком некультурности и отсталости, многие даровитые живописцы стыдились своих реалистических «замашек», пряча от посторонних глаз простые, здоровые этюды и выставляя только опыты кубических деформаций натуры, газетных этикетных наклеек и тому подобный вздор». Вот почему, пожалуй, уход Бенуа со сцены советской художественной критики был продуманным и взвешенным актом сознательной капитуляции. У него нет постоянной печатной трибуны; но он и не ищет ее. Не в прокладывании путей, а в подведении итогов пройденному видит он свою задачу. И бесспорно: о Бенуа как «вожде художественной критики» или «властителе дум» творческой молодежи больше не может быть и речи.

Раскол в «Мире искусства»

Острые идеологические и эстетические дискуссии периода революции и гражданской войны не могли обойти «Мир искусства» стороной. Тем более, что принцип «энциклопедичности», строившийся как раз на «гармонии противоположностей и контрастов», предполагал полемические сражения между отдельными мастерами и группами. Развиваясь в различных аспектах, они сказывались и на выставочной деятельности, приобретая обычно форму разногласий между Петроградской группой мастеров, по преимуществу графиков и художников театра, ориентировавшейся на Бенуа, и московскими живописцами, возглавляемыми членом комитета общества И. И. Машковым.

Но Бенуа оказывается теперь беспомощным даже в попытках сдержать центробежные силы, грозящие разрушить само здание «Мира искусства».

Противоречия внутри объединения, имеющие достаточно глубокие корни, уже открыто обнаруживают себя: осенью 1921 года в Москве открывается выставка произведений живописи, скульптуры и архитектуры «Мир искусства». Украшенная привычным названием, она оказывается неожиданной по составу экспонентов: ее ядро — московские живописцы А. Д. Древин, Л. Ф. Жегин, П. П. Кончаловский, И. П. Крымов, П. В. Кузнецов, Л. В. Куприн, А. В. Лентулов, И. И. Машков, широко представлен В. В. Кандинский. Среди участников — К. А. Коровин, маститые зодчие И. В. Жолтовский и А. В. Щусев. Но все же тон выставке задавали работы молодых живописцев, представителей «крайних» течений. Петроградская группа мастеров от участия в выставке отказалась. В январе следующего, 1922 года в Москве под тем же названием и с аналогичным составом участников открылась новая выставка. Не желая сменить вывеску и тем самым провозглашая себя преемниками прежнего «Мира искусства», молодые московские живописцы еще раз подтверждали притягательность и авторитет, которыми обладала в среде художественной общественности старая фирма.

«Бедный «Мир искусства»! пишет по этому поводу Б. М. Кустодиев.— Его так до последнего времени хоронили, кому даже это и не надо было, хоронили живьем — и вот, наконец, в Москве Машков с компанией окончательно убил его, объявив, что он — Машков и теперь «Мир искусства», а в Петербурге его отделение. Теперь они опять жалуются, что мы их не поняли, протестуя против этой узурпации, и чуть ли даже не мы и виноваты, что все так вышло»

Эксперимент с принципом «энциклопедичности» (объединение художников разных жанров и направлений) явно не оправдывал себя. Раскол стал фактом. « Самая идея «Мира искусства» — широкая, всеохватывающая, базировавшаяся на известной гуманитарной утопии — идея эта, столь характерная для общественной психологии конца XIX в., оказывалась теперь несвоевременной,— писал Бенуа.— Не примирение под знаком красоты стало теперь лозунгом во всех сферах жизни, но ожесточенная борьба. В самых художественных учениях произошел такой излом, что действительно, трудно было продолжать мечтать о российском симбиозе, о гармонии контрастов, о многообразии в едином. Война кончилась на полях Марса, но она продолжает бушевать на склонах Аполлонова холма, и конца ей не предвидится. При этом всякий, кто, игнорируя психологию момента, явился бы с масленичной ветвью, заслужил бы не без основания репутацию смешного простака».

Прекращение деятельности всех крупных выставочных объединений России

Новый этап в жизни советского общества обусловил и радикальные перемены в художественной жизни вообще, в содержании и общей направленности социалистической культуры. Старые формы организации выставочных объединений явно не отвечали характеру и масштабности новых идеологических задач. Недаром в 1923 году прекратили свою деятельность даже такие мощные художественные организации, как «Союз русских художников» и Товарищество передвижных художественных выставок. Состояние творческой растерянности переживали и художники «Мира искусства».

Последняя выставка группы художников «Мир искусства» 1924 год

Выйти из кризиса, найти новые творческие дороги сумели далеко не все его мастера. Отправившись с одной из выставок за границу, не вернулся Сомов. Репатриировался в Литву Добружинский. Покинув Петроград, Е. Е. Лансере самозабвенно работал на Кавказе, Кустодиев выставлялся в АХРРе.

Следующая экспозиция общества в столь урезанном составе именовалась осторожно: «Выставка группы художников «Мир искусства». Из мастеров, бывших четверть века назад учредителями «Мира искусства», здесь присутствовал только один — Бенуа.

Открывшаяся 1 июня 1924 года, она оказалась последней.

Впрочем, Бенуа похоронил «Мир искусства» несколько раньше: впервые обратившись к мемуарам, он еще 19 апреля закончил «Возникновение «Мира искусства» — рукопись, выдержанную в мемуарно-документальном жанре. Прощаясь со своим любимым детищем, он оценивает его как пройденный «известный историко-культурный этап», вдохновлявшийся идеями, в новых условиях «анахронистичными по всему своему существу».

Читайте также...